Перейти к содержимому страницы.

Улица Советская, 16 кв.13

Памятник федерального значения. Такие дома не сносят

Квартира 13

Flat Number 13

(For English scroll down)

Виктор Петрович – дизайнер обладминистрации, программист, да и вообще человек по натуре творческий. Он - один из старожилов дома, переехал сюда в 1983 году, в 18 лет. Раньше жил в Юрге, но в старших классах начались проблемы в школе: «Учительница литературы – она же завуч, постоянно выгоняла меня с уроков. Не допускала к занятиям - такой я был прогульщик! И вот сестра предложила радикальное решение: переселиться к ней в Томск и заканчивать школу здесь. Так я оказался в Томске, на улице Белинского, в квартирке цокольного этажа. Доучился, ушел в армию. А пока служил, началась компания по расселению цокольных этажей. Сестре дали жилплощадь на Иркутском тракте, а меня, как отсутствующего, не учли. И на прописку не посмотрели.  Вернулся – мой цоколь на Белинского засыпан песком и строительным мусором. Делать нечего, пошел в администрацию, просить жилье. Рассчитывал на благоустроенную квартиру, конечно…»

Но чиновники, видимо, решили, что молодой человек может и потерпеть, трудности закаляют, а отдельная квартира после цокольного этажа – жирно. Так что он получил только комнату в деревяшке на Советской,16. Смежную занимала чужая старенькая бабушка. Когда она через несколько лет умерла, Виктор Петрович добился, чтобы обе комнаты соединили в одну квартиру.  Пришлось долго хлопотать, судиться, но в итоге он стал полноправным хозяином двухкомнатной квартиры. Администрация сдалась не сразу, имела на комнату другие виды: «Ко мне снова хотели бабушку подселить – на этот раз больную, психически ненормальную. Реально, со справкой. Которая, по закону, имела право на изолированное отдельное жилье. Представьте: психически больного человека – в соседнюю с твоей  комнату.  Выйдешь  однажды посуду помыть – а она тебя тюк по башке! И ничего ей не будет, она же со справкой. Да и вообще, меня   долго не отпускало чувство, что я, молодой человек, попал  не просто в старый деревянный дом, а  в какой-то «дом престарелых».

Несмотря на выигранный суд и  расширение жилплощади, глубокого внутреннего удовлетворения Виктор Петрович не ощутил.  Дом на Советской, 16, он невзлюбил с первого взгляда. Квартира его попросту шокировала: «Мне этот дом очень не нравится. Снаружи – как казарма какая-то. Бревна… Окна… Я понимаю – на Шишкова дом. Резной, изукрашенный весь – как теремок. Если бы этот такой был – ладно. А внутри?.. Штукатурка везде отвалилась, плесень в туалете, лестницы старые, крыльцо… Боже мой! Я когда первый раз зашел – шок. Года три меня здесь все раздражало. Он же,  ко всему прочему, еще и неблагоустроенный был.  Это сейчас, с новыми технологиями, можно сделать нормальное благоустройство. А раньше даже раковину невозможно было установить. Что уж про душ и ванну говорить. Сегодня, конечно, все уже ванны себе поставили, я последний остался.  Тяжело  жить в таких домах».

А еще – трамваи, которые грохочут  как поезда. Им надо забраться на горку, они разгоняются  как раз напротив дома.  Летом с открытым окном невозможно ни телевизор нормально посмотреть, ни на гитаре поиграть, ни поговорить.

И – отдельная головная боль всех жильцов – тепловой узел.  Он располагается в цокольном этаже. В начале 2000-х это помещение было каким-то чудом приватизировано, превращено из нежилого в жилое и продано. И все бы ничего, пока новая хозяйка пускала квартирантов. Можно было договориться: прийти, сделать профилактику, когда надо – включить, когда надо – выключить… Потом квартиранты съехали, «квартира» - частная же собственность, - осталась на замке. К тепловому  узлу теперь не подобраться. В результате отопление и горячая вода отсутствовали в доме с мая по  октябрь.

Хронические бытовые неурядицы и необходимость что-то постоянно ремонтировать  привели к тому, что даже хорошие новости воспринимаются здесь настороженно.

В ЖЭУ Виктору Петровичу сообщили, что Советская, 16 попадает в программу капитального ремонта. Это означает, что с 2020 по 2022  год кровля и чердачные перекрытия  будут приведены в порядок. Но  это не радует, а, скорее,  беспокоит, обещая дополнительные неудобства. «Нас пугают: если вдруг перекрытия прогнили – их будут снимать и менять, а как  мы будем жить? Я знаю такие истории, когда люди оставались без потолков, пока шел ремонт. Это ужас! И не переселяют, не предоставляют другое жилье. Мы раньше надеялись, что наш дом снесут. Сейчас уже не надеемся, на него табличку повесили: «Памятник федерального значения». Такие дома не сносят».

(Табличка о том, что в этом доме проживал писатель, появилась лет семь назад. Виктор Петрович заинтересовался  – что писал?  Морские рассказы, военные. Взял книгу, полистал, почитал оглавление.  Нет, не захватило. Да и вообще, из Интернета узнал, что жил писатель, несмотря на табличку, скорее всего, на Никитина. Сходил, посмотрел. Обнаружил очень-очень старый, почти развалившийся деревянный дом. Не подлежащий ремонту. Потом и его не стало).

Сегодня, под обещанный капитальный ремонт, появились новые планы: квартиру приватизировать, отремонтировать, продать  и съехать. Куда угодно, хоть на окраину города,  лишь бы в новое жилье. Или, если повезет, реализовать давнюю мечту: «Я мечтаю денег заработать и построить свой дом. Нормальный. Лучше всего – деревянный, конечно. Зимой он тепло держит, летом в нем не очень жарко. В деревянном доме хорошо жить.  Но он должен быть новым. Или капитально отремонтированным. И тогда – все прекрасно…»

The Monument of Federal Significance. Such Houses Do Not Get Demolished 

Viktor Petrovich is a designer working for the regional administration and programmer. He is a creative person in general. Having settled down here in 1983 when he was 18, he is one of the long-term residents of the house. Earlier, he lived in Yurga, but at some point, the troubles at school had started, “The teacher of literature, who was a deputy principal at the same time, regularly kicked me out of the class or banned me from attending classes because I often played truant! So, my sister proposed a radical solution of living with her in Tomsk and finishing school here. That’s how I ended up in Tomsk in Belinskogo Street in a little flat in the basement. I finished school and went to the army. While I served, the campaign for rehousing residents of basements had started. My sister got accommodation in Irkutsky Traсt, but I wasn’t taken into account as I was away at that time. Even my permanent registration didn’t matter. When I got back, I saw my basement in Belinskogo Street buried under sand and construction waste. Having no other choice, I went to the administration to ask for accommodation. Of course, I hoped to get a flat equipped with all services and utilities…”

Photo: Alyona Kostyukova. Text: Polina Bandurina

 

Спасибо, что дочитали до конца!

Наши авторы и фотографы освещают жизнь обычных людей в обычных домах, рассказывая и показывая невероятные истории, наполненные радостями и болями наших героев. Мы стараемся привлечь внимание общественности к фондам, которые сохраняют архитектуру - лицо города, к волонтерам, которые собственноручно восстанавливают старинные дома. Ведь если мы вместе, мы сможем многое!

Вы можете поделиться нашими новостями в соцсетях, рассказав своим друзьям о проекте “Томск. Карта историй” и помочь сохранить наш город прекрасным!